Коммерческое предложение по возвращению мюзикла «ПРОРОК»
Бюджеты: сколько стоит спектакль, мюзикл и фестиваль
Иван Васильев
сотрудник одного из московских театров
«Несколько показов спектакля могут стоить дороже, чем его производство. Работает персонал, задействовано оборудование, включены прожекторы, иногда еще реквизит одноразовый, плюс гонорары артистам, если это проектный театр. В среднем все это обычно выходит в сумму от 40 до 100 тыс. рублей. А производство одного спектакля может стоить сколько угодно. Государственные театры сами себе пишут задания в Департамент культуры и соответствующие деньги получают, по которым потом отчитываются. Там все сложно и по-разному, но приблизительно на новый спектакль они просят около миллиона. А независимому театру никто не мешает поставить спектакль за 100 рублей и продавать билеты по 5 тысяч».
(Имя изменено по просьбе собеседника. — Прим. ред.)
Георгий Мергелов
менеджер в индустрии мюзикла
«Постановка мюзикла — предприятие дорогое. Это глобальная реклама (задолго до первых репетиций), всегда дорогой свет и дорогая аппаратура, дорогие декорации и дорогие костюмы, 25–30 человек на сцене при общем штате мюзикла порядка 45 человек и так далее. Артисты по ставке получают на 40–50% больше, чем в среднем репертуарном театре, но это примерно 34 спектакля в месяц. Общая стоимость постановки — от 2 до 4 млн евро. Окупить эти затраты вполне реально. «Красавица и Чудовище» тому пример. Притом что это самый дорогой в эксплуатации мюзикл в стране, может сравниться с «Русалочкой» еще. Один только грим Чудовища обходился в примерно 100 евро на один спектакль. Обычно мюзикл должен окупиться и выйти в прибыль за один театральный сезон, а это 9 месяцев. «Красавица» игралась в полуторатысячном зале МДМ и полностью окупилась значительно раньше».
Дарья Мещанкина
директор фестиваля NET
«Привезти один спектакль на NET стоит в среднем 3–5 млн рублей. Любой спонсор вкладывает дай бог миллиона полтора — для фестиваля это просто мизер и по сути ничего не решает. Мало того что нужно привезти спектакли — нужно эти спектакли людям показать, а для этого сколько денег на рекламу нужно вбухать. И если ты не закладываешь еще и на это, то в результате люди не приходят и фестиваль вообще теряет свой смысл».
Фотография: Анастасия Пожидаева
Бюрократия и коррупция: кто, как и почему ворует в театре
Константин Петров
сотрудник одного из московских театров
«Существует несколько универсальных схем. Грешат все. Куда ни копни, везде будут какие-то нарушения. Самое удачное и в известном смысле прибыльное — это стройка или ремонт. Под это дело вынимается много денег, и не все они идут на ремонт и стройку. Например, нужно поменять кресла. Кресла покупаются у друзей — не те, которые нужны, а те, которые продаются там, где надо. Или нужно новое оборудование определенной фирмы с определенными техническими характеристиками. В этом случае покупается оборудование с аналогичными характеристиками, но китайское. Правда, с приходом тендеров такая схема сильно усложнилась. Дальше. С советских времен существует такая статья доходов, как «мертвые души». В каждом государственном учреждении существует определенное количество так называемых ставок. К примеру, по документам в театре двадцать артистов, а на деле их десять. Зарплата десяти не существующих в природе актеров идет понятно куда. Некоторые театры, помимо прочего, имеют возможность сдавать свои первые этажи под всякие рестораны и банки. Это вполне законно, и тут всегда можно выгодно договориться. Или квартиры ведомственных театров — с ними обычно тоже невероятные вещи происходят, чаще всего они сдаются во благо дирекции. Еще вариант — оформлять всякие левые работы, которые не проводились: заключается договор с человеком о том, что он, к примеру, пошил некие костюмы, чего он реально не делал, ему переводятся деньги, и он их возвращает, ну и себе там что-то оставляет. Ну и еще всякая мелкая неучтенка. На самом деле все это не обязательно работает на чей-то карман — законодательство настолько странное, что приходится исхитряться по-всякому, просто чтобы выжить. Нужно понимать главное — в театре особо много не своруешь. Здесь вообще не те бюджеты».
(Имя изменено по просьбе собеседника. — Прим. ред.)
Мария Петрова
бывший директор государственного театра
«Если человек, руководящий театром, изначально не отклоняется в ту или иную сторону, то он просто утопает в бюрократии, живое дело заматывается в бюрократических проволочках, в безжизненном делопроизводстве. Самые продуктивные руководители — наиболее уязвимые. Они принимают волевые решения, двигают проект к реализации, а потом уже придумывают, как привести документацию в приемлемый вид. В целях реализации художественного замысла такие руководители идут на нарушения тех или иных законов. В моменте от принятия решения до закрытия всех дыр официальными бумагами, приказами и прочее — вот здесь есть очень большой люфт уязвимости».
(Имя изменено по просьбе собеседника. — Прим. ред.)
Фотография: Анастасия Пожидаева
Источники финансирования: как ищут и получают деньги — и что делают, когда их нет
Дарья Мещанкина
директор театрального фестиваля NET
«Есть общая для всех фестивалей схема: юридическое лицо, деньги из разных источников, бюджеты, собственно организация проведения фестиваля и потом отчеты, отчеты, отчеты. А уже внутри все абсолютно по-разному работают. Уличным фестивалям, например, приходится тратить кучу времени на согласования с городскими службами. Наш фестиваль сталкивается с проблемой аренды в Москве сценической площадки. В основном театры ведь почти все государственные, и у них у всех государственные задания, и все они не заинтересованы отдавать свою площадку: у них пропадает спектакль на этот день, а то, что мы играем, им никак не засчитывается. То есть они получают какую-то аренду, но рискуют не выполнить задание департамента по количеству сыгранных спектаклей. Иногда государственные театры требуют какую-то дикую компенсацию, миллион в день например. Механизм расчета этих сумм часто остается загадкой. Но их тоже можно понять. И еще проблема — в нашей стране практически невозможно найти спонсора, который будет вкладывать деньги в театр. Что тоже понятно: никакой выгоды он с этого иметь не будет. Театральный фестиваль не может быть рентабельным по определению. На тысячный зал, например, привезти спектакль стоит пять миллионов, а заработаем мы с этого тысяч четыреста-пятьсот. А NET ведь привозит сложные спектакли, неудобные, которые людей думать заставляют, вот такая неприятность. Так что аншлаг — это скорее исключение. Деньги с проданных билетов в основном идут на зарплаты. Я внутри этого нахожусь и понимаю, что заработать тут невозможно. Так что если ты с нуля хочешь сделать фестиваль, то будь готов сам за это платить».
Мария Петрова
бывший директор государственного театра
«Для того чтобы выпустить спектакль в государственном театре, существует схема, установленная Департаментом культуры. Ты утверждаешь смету, причем смету ты утверждаешь сильно заранее. Ты заложил 50 рублей, а приходят художник и режиссер и говорят: «Нет, нам нужно не 50, а 250 рублей». А потом еще раз приходят, и сумма опять меняется. Если это все внутри театра — это еще бог с ним: в рамках общего проекта, общей бюджетной суммы что-то можно перекинуть со статьи на статью. А если у тебя грант? Там допустимое отклонение — 10% по статье, а у тебя вместо семи человек — не дай бог десять в гонорарной части. Ты взял и заплатил им — вот тут и начинаются проблемы. Как из этого выкручиваться — это талант руководителя, который в идеале должен быть Остапом Бендером. Но главное «достижение» департамента — это условие, что в гонорарную часть может идти не более 30% от сметной стоимости проекта. А если нет почти декораций, а режиссер — звезда, а бюджет проекта совсем не миллион? Иными словами, в нынешней системе правового поля легально существовать и делать живое дело, мобильное, подвижное, невозможно».
(Имя изменено по просьбе собеседника. — Прим. ред.)